«Сезон отравленных плодов.». Вера Богданова
Это сейчас у нас ванильный раф и психологи, а в детстве были лихие 90-е, «Руки Вверх!», тамагочи и апельсиновый «Тик-так». Талантливый и очень безрадостный текст — диагноз поколению миллениалов.
В романе три основные линии. Линии пунктирные и очень однозначные. Женя. Илья. Даша. Герои показаны в разбеге от подросткового возраста и на бабушкиной даче до 30-летия и съемных квартир по всей России. Все трое страдают и подвергаются насилию. Физическому, моральному или в качестве свидетеля — бьют мам или сестер. Женя с Ильей еще и влюблены друг в друга. Но они двоюродные брат и сестра, так что родственники смотрят косо. Мамы падают в обмороки, и совместного будущего им не видать. А любовь у них, знаете ли, нешуточная — почти Ромео и Джульетта.
Фоном чудовищные теракты — то в метро, то в автобусах, Беслан, Чеченская война, лысые братки, родители, которые пытаются выжить и заработать денег, торгуют колготками на рынках и в перерывах маринуют шашлыки на дачах под прекрасную и тоже страдающую Татьяну Буланову.
Мужчины выписаны как по фемучебнику: пьют, бьют, обзывают жирными и хватают за причинные места. «Мудрые» мамки в ответ: «Доченька, бьет — значит любит. Ты уж потерпи, ну». Иногда в тексте появляется лучик света — добрая и, кажется, действительно мудрая бабушка. Проскакивают абьюзеры и богатые невесты, которые, конечно, бесчувственные и идеальные.
И вроде бы писательница Вера Богданова в своих интервью говорит, что совсем не обвиняет родителей, которые выращивали нас настоящих 30-летних и ненастоящих героев романа. Выживали, старались как могли. Не обвиняет родителей и оставляет надежду на светлое будущее. Однако текст звучит мощно, мрачно и как-то очень безысходно.
Вместе с тем для читателя припрятана настоящая радость. Вот эта восхитительная сентиментальная радость узнавания: «Ой, а я это помню!», «Ой, да это же я. Это ж тот самый год, конфетки, передача по телеку». Разбросанные по всем страницам приметы того времени, оживают, дышат и возвращают нас обратно. Туда. Вдыхать мокрую сирень после дождя, орать «Руки Вверх!» на школьной дискотеке и путаться в лабиринте подростковых тревог.
Наше прошлое, настоящее и будущее — это сумма нашего опыта. И если вкус мятных конфеток «Рондо» и голос переводчика сериала «Клон» помнит всякий подросший 30-летний ребенок, то дальше, что делать со своими травмами и мешком воспоминаний, каждый решает сам. Так же как каждое поколение проходит свои испытания.
Модную, успешную молодую писательницу, автора бестселлеров Веру Богданову часто упрекают в заигрывании с повесткой. Богданова говорит, что просто пишет о себе и о жизни вокруг. И если это актуально, то, собственно, why not. И в самом деле, если детство было трудное, а юность — очень трудная, то творческий метод вероятнее всего будет попадать в тренд.
Что помните из своего детства вы? Окружающая действительность и правда была такой уж беспощадной? И на что на самом деле есть надежда, «даже если вам немного за тридцать»? Ведь мы уже все знакомы с Юнгом и знаем, что принцев на самом деле не существует.
Издательство: РЕШ
Текст: Екатерина Врублевская