Йеллоуфейс.

      Зависть, ревность, алчность, уныние – смертные грехи пороки что помельче. А еще Netflix, корпорации монстров и дорогие бары. Остроактуальный роман о гиперреальности, в которой мы с вами живем.

         Запрещенка

         Читать Йеллоуфейс, это ну почти как сьесть чипсы на ночь. Пока читаешь/ешь, испытываешь настоящий кайф от запрещенки, а как только перелистываешь последнюю страницу/проглатываешь последний кусочек, остается пустая жирная упаковка, жирные пальцы, странное послевкусие и куча вопросов к себе.

         Отчаянная гротескная сатира и мире young and beautiful  и тех, кто не такой янг и не такой бьютифул, а значит им очень завидует.

         О чем?

         История двух писательниц и заклятых подруг, Первая прекрасная и успешная настолько что это не может не раздражать окружающих, Афина. «Высокая изящная как дорогая трость с карими глазищами в опушке длинных ресниц – ну просто вылитая Энн Хэтэуэй, только на китайский манер». Американка азиатского происхождения. Красотка с длиннющими ресницами, которая к своим 27 получает 6-значные гонорары за свои книги, контракты с Netflix и самые престижные литературные премии. Живет в роскошных апартаментах и вроде бы не планирует покидать зенит своей славы.

         Вторая девушка поскромнее. Джун меньше одарена и внешними данными и талантом и везением. Да и вообще «белые бабы» традиционной ориентации нынче не в тренде и никому неинтересны «все хотят чего-то нового экзотичного и с повесточкой». Сегодня всем нужна леволиберальная изюминка, которую, надо сказать Кауннг в своем тексте размашисто и сильно прикладывает едва не на каждой странице.

         Итак, стремительный бег Афины к вершине также стремительно , внезапно и нелепо  обрывается.  Она умирает на собственной кухне, подавившись пандановым блинчиком…Свидетелем несчастного случая становится та самая злосчастная подруга Джун, которая в тот момент выпивала с Афиной на той самой кухне.

         Из того вечера и квартиры Джун уносит с собой небольшую горсть не слишком печальных и не слишком радостных воспоминаний об ушедшей приятельнице, легкий свидетельсикй шок иии…. Свежезаконченную рукопись нового романа Афины.

         Собственно, это главный сюжетный узел. Похищение романа, плагиат и как следствие – все неприятности из этого действия проистекающие. Страхи, призраки, угрызения совести и злопыхатели, которые догадываются о присвоении текста и пытаются вывести Джун на чистую воду и погубить ее едва начавшуюся карьеру.

          «И теперь Джун предстоит узнать, как далеко она может зайти, чтобы сохранить тайну и не лишиться по праву»?

         Мораль басни

         На этапе «как далеко готова зайти» и «заслуживает по праву» начинаются густо насыпанные Каунг этические проблемы. Героиня «колеблется между своей правдой и правдой как она есть», что как выясняется, сильно разные вещи.

         Джун украла черновой вариант рукописи? Да! Но затем она провела огромную работу , начисто переписала, перечитала источники, сделала целое исследование и честно дошлифовала алмаз до бриллианта? Тоже да! Заслуживает ли она называться автором или соавтором ? Возможно…но ведь погибшая подруга, она же настоящий автор, уже никогда не сможет ответить.

         Джун путается в клубке собственных эмоций. Сперва, до смерти Афины, задыхается от зависти. «Каково быть такой немыслимо совершенной, обладать всем самым хорошим в мире? … я ощущаю как в животе у меня скручивается  некая жаркая пружина, наполняя странным желанием вонзиться пальцами в этот гакршенный рот и разодрать лицо на части» — подумывает Джун за коктейлями в баре с Афиной.

         Затем, после несчастного случая, Джун  с разбегу бросается в навалившийся на нее успех. Упивается деньгами недолгим счастьем и вниманием.

         Очень скоро Джун буквально начинают терзать призраки. Ее непрочный успех и с таким трудом завоеванная репутация летит ко всем чертям.

         Повесточка, новая этика и злые фолловеры

         Джун обвиняют в плагиате и присвоении интеллектуальной собственности. Социальные медиа превращаются в ее персональный современный адок. Нападки, угрозы и праведный гнев во светлое имя погибшей Афины, блюстителей порядка, повестки, расовой идентичности и всякой прочей модной требухи.  «В любом случае перепалки в твиттер никогда ничего не дают – это просто возможность помахать своими флагами и попытаться щегольнуть iq».

         На лекции и премии Джун больше не зовут, светская жизнь затихает, а акулы издательского бизнеса радуются скандалу, ибо он увеличивает доход, но больше  не радуются и не улыбаются Джун, так как побаиваются леволиберальной общественности.

         Напомним, Джун белая, Афина азиатка. Все выглядит так, что белая женщина украла роман азиатки на азиатскую тему и на этом наживается. Тут Краунг себя не сдерживает и шпигует роман всеми возможными выкрутасами индустрии обидных чувств, доводя их до настолько раздутой траги-комичтности, что кажется текст вот-вот лопнет. В романе есть расизм, расизм наоборот, #freepelestine «тут тебе и BLM и BDS  и AOC и черт знает что еще”.  “Девушка, послушайте, мы здесь все либералы, но я вас умоляю”.

         Бодрияр, искаженная реальность и симулякры

         Герои несколько раз на протяжении романа ссылаются на Бодрияра. В их мире модно говорить умными цитатами. И также как в гиперреальности Бодрияра сложно отличить реальную жизнь от той, которую мы живем у себя в голове или на просторах инстаграма. Эту линию Краунг жирно и красноречиво проводит на всех уровнях, вкладывая в реплики персонажей.

         Хейтеры, донимающие Джун, в сети расшатывают ее ощущение реальности. «Тролли заставляют меня сомневаться в понимании самой себя. Я подчас задаюсь вопросом – не у меня ли искаженная версия реальности?»

         Джун живет в стеклянном замке, ее реальность построена на одиночестве, сомнении, зависти и гигабайтах вранья. Она сначала смотрит на кумиров, которых создает рынок. А затем, выпустив удачно украденный  роман, сама превращается в такой образ. Попутно забывая, где она реальная, где ее образ, а где то, что она сама о себе выдумала в болючих попытках прикрыть правду тряпочкой.

         Беда в том, что где ж она эта правда не знает никто, включая читателя, который бьется головой о страницы в поисках справедливости. Джун натворила дел, она завистливая и лживая, но ее становится очень жалко. Хотя бы потому что, ну а кто из нас не без греха?

         Афина прекрасная и успешная. Но уж больно идеальная. Да и все вокруг как-будто бы ненастоящее. Не люди а реплики, шаблоны, фразы и модные позиции, которые хотят заработать денег и не выпасть из  тренда, то есть выбрать Байдена, а не Трампа.

         Те самые бодрияровские симулякры, которые не живут, а только притворяются.

         Текст: Екатерина Врублевская